Это мой перевод с японского в виде краткого пересказа сюжета японской игры романтического музыкального симулятора (отоме) под названием
«Kin’iro no Corda 3»
(La Corda d’Oro 3 – Золотая струна 3).
Игра вышла на японском языке в 2010-13гг. для PSP и PS2. (по игре есть аниме).
Завязка сюжета. Кохината Канадэ перевелась в музыкальную школу в большом городе, чтобы стать настоящей скрипачкой.
В игре главная героиня может быть с любым из красавчиков, на каждого из которых разработан свой романтический сюжет. Здесь я перевожу и пересказываю сюжет:
Амамия Сэй. 11-классник. День рождения 20 февраля, как и у романиста Сига Наоя, который писал лаконично и по делу. Знак зодиака Рыбы. Рост 171 см. Любит тихие, благодатные мелодии. В любви совершенно неприступен, без особого повода с ним даже не подружиться. У него есть старшая сестра, о которой мало что известно. Был практически воспитан известным дирижером Алексеем Жуковым, так как тот везде таскал его на концерты по всему миру.
Жанр: музыка, соревнования, повседневность, романтика, лето, школа.
Предупреждение: не младше 12 лет.
Кохината Канадэ была в детстве гениальной скрипачкой, но с возрастом она стала играть все посредственнее. Девушка перевелась в школу Сэйсо в большом городе к своему другу Рицу, чтобы усовершенствовать свою музыку. Канадэ стала готовиться к отборочному экзамену школы на место в ансамбле, который будет участвовать в главном музыкальном конкурсе страны.
Скрипачка репетировала, готовясь к отбору, да одноклассницы ей напомнили, что еще и домашние задания надо делать, например, надо разучить «Воспоминание о дорогом месте» Чайковского к завтрашнему тесту. Канадэ хлопнула себя по лбу, она совсем забыла! А школа уже закрыта… где репетировать в такое время!? Подруги выручили, дав адрес одной студии в городе, где можно репетировать в любое время.
Канадэ поспешила туда и достала скрипку. Почти сразу за ней пришел юноша, оказалось, он зарезервировал студию на вечер.
Парень не стал ее выгонять, они решили репетировать вместе. «Воспоминание о дорогом месте» как раз было написано для скрипки и фортепиано. Судьба, может, это? Юноша оказался пианистом. Однако он отказался играть с ней, пока не услышит ее уровень игры. Игра Канадэ показалась ему странной, и он решил все-таки сыграть с ней.
Результат их дуэта превзошел ожидания обоих.
– Я словно видела поляну с цветами, – созналась девушка.
– Ты тоже? Давай, еще раз.
Золотое закатное небо. На легком летнем ветерке покачиваются ромашки… Юноша решил, что раз такое дело, то их дуэту быть. Они играли до самой ночи и договорились встретиться завтра в то же время в том же месте.
Благодаря репетициям с пианистом Канадэ сдала тест на отлично и после уроков побежала в студию. Он уже ждал ее там. Он показал ей другие ноты, какие хотел сыграть: «Salut d’Amour». Однако на этот раз мелодия не удалась. Канадэ стала извиняться, но юноша сказал, что это его вина. Он не может сыграть любовную мелодию, потому что любви не знает. Тут он на нее странно посмотрел и заявил, что у него предчувствие, что с ней он сможет познать любовь.
– Э!? – подскочила Канадэ, – в каком смысле!? И вообще, у меня на это нет времени, мне надо отбор пройти…
Юноша тогда предложил сделку: он поможет ей подготовиться к отбору на конкурс, а она его любви научит. В свете того, что репетиции с ним помогли ей с тестом, Канадэ решила – была не была – согласиться. А кстати, она же даже не знает, как его зовут…
– А что, не зная имени, любить нельзя? – спросил он, – хотя да… без имени неудобно обращаться друг другу… Меня зовут Амамия Сэй.
Он дал ей еще и свой номер телефона.
Всю неделю они репетировали, и Канадэ прошла отбор в оркестр школы, который будет участвовать в национальном конкурсе. Сразу же она побежала поделиться радостью с Амамией.
– Поздравляю, – встретил он ее в студии, не успела она и рта открыть.
– Как ты догадался, что я прошла?
– По твоим сияющим глазам, – мягко улыбнулся он.
Дождь застал ребят в студии, позволив побыть наедине дольше обычного. Когда они вышли, на небе красиво раскинулась радуга.
– Хочешь, подарю тебе радугу? – спросил Сэй.
– Э… гм…
– Конечно, я ее не достану, но вот, прошу, для нашей сегодняшней примадонны, – словно фокусник он вытащил невесть откуда букет фиалок всех цветов радуги.
– Где ты их взял? – удивлялась девушка.
Он таинственно улыбнулся, – это было просто, но ради твоего удивления оставим мои способы в секрете. В опере я видел, что возлюбленным цветы дарят, вот и решил подарить. Если тебе понравились цветы, хотелось бы увидеть твою улыбку. Думаю, твое радостное лицо как-то связано с любовью, – пояснял он свои странные мотивы.
Областной конкурс был назначен через 10 дней, и Канадэ шла домой, изучая памфлет конкурса. О, что это!? В памфлете написано: 11-классник Амамия Сэй, пианист ансамбля школы Аманэ. Он член конкурирующего ансамбля!? То есть… они вроде как соперники!?
Назавтра девушка нашла Амамию, чтобы разобраться в этом вопросе. Как им репетировать вместе, если они конкуренты? Сэй равнодушно пожал плечами. На областном конкурсе они не будут состязаться друг против друга, а до финала еще дожить надо. Они поболтали о своих школах, Канадэ рассказала о себе, Амамия о себе.
Сэй буквально молился на своего учителя по фортепиано и директора школы Аманэ Алексея Жукова, который собирал в свою школу особенных одаренных детей. Амамия мечтал однажды стать членом оркестра международного класса своего учителя, однако тот в последнее время бросил ученика, заявив, что игра Сэя бездушна и не цепляет людские сердца.
Канадэ и Сэй продолжили репетировать вместе, и как-то во время репетиции Амамия предложил провести эксперимент.
Он серьезно подошел к девушке и поглядел ей в глаза, – «Ты мне нравишься». «Я тебя люблю». «Я тебя обожаю», – когда Канадэ совсем засмущалась, он невозмутимо закончил фразы, – теперь попробуй повторить.
– А-а… надо?
Он кивнул, – это эксперимент.
Канадэ, заикаясь, выдавила из себя слова любви. Все это время он смотрел на нее оценивающе. Когда она закончила, он взял ее за руку и… измерил пульс.
– Нервничаешь, – констатировал он факт и протянул ей свою руку, – а я?
Его пульс был ровный. Пианист расстроился. Они продолжили репетировать.
– О, – сказал Амамия после пьесы, – играем лучше, все-таки слова любви напрасны не были. Эксперимент удался. Но все равно, – он задумался, – в игре чего-то не хватает. Любви мало, что ли? В музыке любовь нужна.
– Это как?
– Вот и я тоже не понимаю, поэтому экспериментирую, – он вытащил из кармана билеты на концерт «Фантастической симфонии» Берлиоза, – вот, награда за старания.
Девушка тупо уставилась на внезапный объект смены темы разговора.
– И? я ведь приглашаю тебя на свидание, где реакция? – требовал Сэй от нее чего-то.
Вместо репетиций внезапно свидания… что ж, Канадэ пришла вечером к концертному залу. Сэй встретил ее цветами.
– Привет, вот, подарок. Что глаза такие круглые? Я же говорил, это свидание, – он проводил девушку к местам, а сам пошел за программкой.
В фойе его остановила Микагэ Рёко, исполняющая обязанности директора школы Аманэ на время отъезда Жукова.
– Хм, – с любопытством заглянула она в зал, – а я думала, для кого ты билеты у меня попросил. Это новый объект твоей игры?
– Не вмешивайтесь, – холодно отрезал Амамия.
– Да? Боишься, что милая девочка не захочет узнать, что свидание не настоящее? – издевательски протянула Рёко.
Сэй убийственно улыбнулся, – она все знает, но помешаете мне, я Вас не пощажу.
– Охо, как страшно, – поежилась директриса, – но разве эта малышка не пассия твоего одноклассника Мёги Рэйдзи?
– Меня это не волнует, от одного того, что кто-то ее любит или она кого-то любит, я отступать не намерен.
– Эх, тяжелый случай, – вздохнула Микагэ, провожая парня взглядом, – и чего я должна за ним присматривать?
По дороге домой Канадэ и Сэй обсуждали симфонию. Берлиоз написал ее из-за неудавшейся любви. Амамия так увлеченно расписывал все муки любви композитора, которые привели его к творчеству, что девушку прошиб нервный тик, – гх, тебе явно музыка важнее любви…
– Ага, – на своей волне продолжал Сэй, – вот мне интересно, какая мелодия родится у тебя, если ты будешь страдать от любви.
Канадэ не жаждала это узнать, она перевела разговор на оркестр, который они слушали, после чего ей пришлось выслушать лекцию о том, что только участие в оркестре международного класса может быть ценно для музыканта. Скрипачка не понимала, что плохого в хорошей музыке не столь крутого полета, но пианист и слушать ее не хотел.
После еще нескольких свиданий и любовных экспериментов, Амамия решил еще раз попробовать сыграть «Salut d’Amour». Было уже лучше, чем в первый раз. Сэй очень хотел улучшить свою игру, чтобы учитель Жуков его оценил. Пианист с болью вспоминал слова Алексея:
– Твое выступление скучно, Сэй. В нем нет очарования, нет чувств, словно музыка куклы, такое не стоит и слушать. Любви в твоей музыке не чувствуется.
Амамия посмотрел на Канадэ, закончив свою игру, – скажи… можно ли теперь мое выступление… слушать хоть немного?
– Конечно!
– Тогда это значит, что я люблю… тебя? – размышлял он.
Тем вечером пианист решил провести более продвинутый эксперимент, пригласив девушку в парк. Покупая мороженое, где парочкам давали скидку, Амамия решил попробовать получить спецбонус. За поцелуй влюбленным к мороженому добавляли орешки и шоколад.
– Что будем делать? попробуем? – невозмутимо развернулся парень к своей краснеющей девушке.
– Ну… – эксперимент же, не могла она отказаться, но…
Сэй приблизился к ней… и еще… и все ближе…
– Ах… ахааха… – внезапно зашелся он от смеха, – такое отчаянное лицо! Словно тебя на эшафот тащат… Так я не могу тебя целовать.
Они забрали мороженое без орехов и шоколада и пошли в ближайший сад роз.
– Что замолчала? – спросил Сэй, поглядев на нее, – похоже, эксперимент с поцелуем не удался, – он подошел ближе и коснулся ее щеки, – а если не для эксперимента, то поцелуемся?
– Ой, ладно, шучу, – не стал он ее заставлять, – вижу, что не стоит спрашивать. Конечно, ради орехов и шоколада это делать бессмысленно. Да и я с тобой не ради этого.
– А ради чего?
– Хочу пробудить любовное чувство. Хочу познать любовь, от которой жжет в груди и отнимается разум. Интересно, что это за сильное чувство, что сводит людей с ума? Эй, Кохината-сан, ты его знаешь? Какое оно… научи меня. Если я смогу получить любовь, моя музыка… станет иной.
В таком духе подошло время областного конкурса, где в полуфинал прошли ансамбли, как Канадэ, так и Сэя. В город приехали парни из школы Дзиннан, соперники Канадэ в полуфинале, и посмеялись над игрой девушки, заявив, что ей не хватает шарма в игре, цветка, которым бы можно было бы привлечь слушателей.
Канадэ оправилась к Амамие узнать, как ей заполучить этот цветок. Пианист никогда о таком не слышал, но ведь обязательством их договора была его помощь скрипачке в конкурсе до тех пор, пока они не сойдутся на одной сцене, поэтому он отвел ее в прекрасный сад на крыше школы Аманэ. Вдруг это ей поможет?
– Я ищу любовь, а ты цветок… мы похожи, да? – обрадовался он. Пианист оставил девушку созерцать цветы, а сам отправился за напитками.
В оранжерее Канадэ нашла директриса Микагэ. Она была не очень счастлива узнать, что Амамия пустил в закрытую оранжерею, где Жуков собирал драгоценные сорта, чужого человека, но прогнать девушку не могла. Зато Рёко решила выместить свою злобу тем, что начала травить байки о том, что здешние цветы – венец творения, само совершенство, которое, однако, не выживет за пределами оранжереи. Она принялась красочно расписывать, как цветочки подохнут, чтобы испортить настроение скрипачке. Поиздевавшись, она ушла.
Амамия вернулся и застал Канадэ почти в слезах. Он вручил ей сок со словами, – не плачь, а то я… захочу тебя дразнить. Потому что твое лицо в слезах… милое!
Канадэ фыркнула от смеха.
– А, вот, улыбаешься, – развеселился Сэй, – все-таки, я предпочитаю твою улыбку. Сходим завтра в кино?
– Хм… зачем?
– Не знаю, разве это не обычное дело для влюбленных? Ну, если причина нужна, можно отметить то, что мы оба в полуфинал прошли…
– Снова эксперименты?
– Э? О… – растерялся парень от неожиданности, – не уверен… просто с тобой так весело… что я забываю об эксперименте…
На следующий день Сэй мог думать только о предстоящем свидании настолько, что репетировать без Канадэ было делом немыслимым. Он хотел ей позвонить, но ему помешала директриса, которая обрадовала его новостью. Известный продюсер Штайндорф захотел прослушать игру пианиста. Какой шанс стать знаменитым на весь мир! Однако Сэй мог думать лишь о том, что это помешает его свиданию с Кохинатой. Микагэ удалось его уговорить поехать, сказав, что до вечера он успеет вернуться.
После встречи с продюсером Амамия сидел в приемной, как на иголках.
– Можно уже идти? – каждые пять минут он спрашивал учительницу.
– О, иди, – сказала она, – если шанс упустить хочешь. Господин Штайндорф же сказал, что желает с тобой пообщаться попозже. Ты запомни, твою мечту исполнит не Кохината-сан. Иди сядь, я позвоню ей, предупрежу, что ты не придешь.
Она ушла делать вид, что звонит в общежитие к девушке, бормоча, – эх, с детьми так сложно. Пусть поймет, что на любовные увлечения у него нет времени.
Канадэ тем временем собиралась на свидание, даже прихорашивалась и делала прическу. Ее подруга Ниа подшучивала: «ты словно влюбленная девушка перед встречей со своим парнем». Когда же Амамия перестал быть для нее просто объектом репетиций?
Девушка прождала Сэя у входа в кино два часа. Уже и кино закончилось, а она все верила, что он придет, ведь он часто опаздывал на свидания. Еще пять минуток подождать… Кап-кап… Дождь начался некстати. Канадэ совсем расстроилась.
Наконец, его отпустили: Амамия ехал в машине директрисы домой, – Микагэ-сан, прошу, сверните здесь.
– Ой, зачем? Она же не дура ждать тебя два часа, – догадалась женщина, куда пианист хочет заехать.
– Скорее всего, ее там нет. Если она не захочет меня больше видеть, я пойму. Но если вдруг она там… – волновался Сэй.
– О!… – парень чуть ли не на ходу выскочил из машины, заметив Канадэ всю мокрую под дождем, – почему?! Ты здесь… Почему ты тут стоишь!? Ты не должна быть тут, не должна ждать меня. Я же сам не знал, приду или нет… Причины ждать не было… невероятно…
– Я хотела встретиться с тобой…
– Настолько, что вся вымокла под дождем!?.. Ты дурочка… Я же только притворялся, что люблю тебя. А ты все равно меня ждала, что же ты делаешь?
– Я так хотела наше свидание… и ты же пришел…
– Я тоже… хотел прийти. Я не собирался такое устроить…
– Кохината-сан… можешь не прощать меня, – дождь скрывал слезы Сэя, – можешь разозлиться… только… не ненавидь меня…
Парень отвез Канадэ к себе домой, потому что его дом был ближе ее общежития. Он дал ей свою одежду переодеться. Пока одежда девушки сохла в сушилке, он рассказал ей о встрече с продюсером.
– Это еще дело не решенное, – докладывал он ей, когда стиральная машина прервала его писком. Он сбегал за вещами Канадэ, – вот твоя одежда, переодевайся и я провожу тебя, дождь уже закончился. Конечно, я бы хотел запереть тебя у себя, но нельзя же, верно?
На следующий день Сэй пригласил Канадэ на очередной эксперимент, но она настояла на обычном свидании. Парень уже и запутался, где у них эксперименты, где просто свидания. На этот раз они фотографировались вместе в фотобудке, сделав себе красивые совместные фото на память.
Амамие всё не нравилось, – тут у меня выражение лица какое-то не влюбленное, давай еще раз. Ну, что тебе стоит, ты же всегда получаешься миленькой… Знаешь, а я впервые фотографируюсь с кем-то, это так интересно…
Они продолжали репетировать, экспериментировать и готовиться к полуфиналу, который был уже на носу. Неожиданно для себя Канадэ открыла то, что ее «парень» знаменитость. В книжном магазине она увидела о нем огромную статью в журнале. Там писали о том, что Амамия Сэй отменный пианист в плане техники, вот только в его игре нет души, словно играет компьютер, поэтому, несмотря на безукоризненное исполнение, люди не тянутся к его музыке. Скрипачка задумалась. Так вот почему он ищет любовь для своего исполнения. Он пытается вдохнуть чувства в свою игру.
И Амамия, и Канадэ выиграли полуфинал, пройдя в финал. Теперь они станут соперниками. Как это скажется на их отношениях? Сэй пригласил девушку к себе домой посмотреть фейерверк, который был отлично виден из больших окон его квартиры на верхнем этаже небоскреба.
Судя по всему, предстоящее соперничество его мало волновало. Он сделал девушке чаю, немного подразнил, подкравшись сзади к заглядевшейся на салюты Канадэ.
– Красиво, – признал он, устроившись рядом с ней у окна, – одному фейерверки глядеть скучно, вдвоем красиво. Отчего так не понимаю, но неважно. Пусть бы этот миг продлился вечно…
Совесть все еще мучила парня за тот случай с кино и дождем, поэтому он решил пригласить Канадэ в кино заново. Но в этот раз, он не приглашал ее заранее, а предложил пойти на дневной сеанс короткометражек, улучив время в своем расписании. После кино они пошли гулять по улочкам Йокогамы, Амамия всего пару лет как переехал сюда, поэтому вместе с Канадэ они устраивали себе небольшие экскурсии.
– А я и не знал, что в этом районе есть храм. Что скажешь? Зайдем?
– Да! И загадаем желания.
– Ну, я верю в других богов, чем в этом храме, но почему бы и нет?
Загадав свое желание, Канадэ стала пытать Сэя, – что ты загадал?
– Секрет. Если расскажешь желание, оно не сбудется. А ты что загадала?
– Я …
– Не говори! – перебил он ее, – а то получится, будто желание не исполнится из-за меня. А я… больше не хочу видеть твое грустное лицо, – он вспомнил сцену под дождем, – поэтому не говори… я скажу свое, когда оно исполнится, а ты скажешь свое, когда оно исполнится тоже. Пообещай сказать мне первому.
Все шло замечательно, если бы не одно но. Такое большое, блондинистое, русское но. Алексей Жуков вернулся в Японию, узнав, что Амамию Сэя хочет записывать его друг продюсер. Неужели игра его ученика стала лучше? В его игре появились чувства?
Прослушав Сэя, который был в восторге, что учитель, наконец, вернулся и говорит с ним, Алексей принял решение взять Амамию к себе в оркестр.
– Отлично. Поехали со мной, – похлопал парня по плечу директор.
– С-сейчас…? – растерялся пианист, внезапно осознавший, что вот она его мечта исполнилась, а он… не желает разлучаться с Канадэ.
– Не забывай, любовь лишь сырье для музыки, – пояснил Алексей, которому директриса уже доложила о положении дел, – ты собираешься бросить музыку ради любви? Да или нет?
– Я… я не собираюсь бросать музыку…
Жуков улыбнулся и протянул пианисту билеты на самолет, – тогда прилетай.
Сэй машинально взял билет, – Но!… это же день национального музыкального финала! Можно ведь подождать один день?
– Конкурс страны – мелочь, – фыркнула директриса, – не стоит и играться с ним, тут твое крутое будущее решается. Понимаешь?
– П-понимаю… но…
– Вот и хороший, послушный ребенок, – развеселился Алексей, похлопав Сэя по голове и уходя по своим делам.
Юноша тупо смотрел ему вслед, – хе…хе-хе… ахаха! – вышел он из ступора и разразился горьким смехом, – послушный хороший ребенок?! И это моя похвала!? Конкурс страны – мелочь? А ведь ребята так готовятся к нему…! Эта школа Аманэ просто… отвратительна. А я вместе с ней. У меня нет больше права… видеться с тобой. Прощай… Кохината-сан.
Он тут же отправил девушке смс: «знаю, это внезапно, но мы больше не увидимся. Спасибо за все. Прощай.»
Канадэ чуть с кровати не упала, когда прочла это, и назавтра же с первыми лучами солнца помчалась в город, искать Сэя.
– Это как понимать?
– Буквально, – грустно ответил он, – я тебя… … любил. Дни с тобой были самыми светлыми в моей жизни. Но больше у меня нет на тебя времени. Пришла пора расстаться.
Через пару дней Канадэ узнала от Нии, что Сэй ушел из ансамбля школы, и теперь школе Аманэ и вовсе грозит уйти с конкурса. Когда и на кого они смогут заменить блестящего пианиста? Скрипачка пыталась дозвониться до Амамии и узнать, что, все-таки, произошло. Он не отвечал на ее звонки. Девушка побежала в его школу, увидеться с ним лично.
Ее встретила директриса и стала прогонять взашей, – уходи! Амамия-кун уезжает с Алексеем Жуковым, не мешай его репетициям. Ты не знала? Он лишь использовал тебя для своей музыки!
– Я знала.
– Да? Но мне тебя жаль, он выбрал музыку, а не любовь, так что прощай. Его мечта сбылась, ты должна радоваться.
На шум вышел Амамия, – о… что ты тут… делаешь?
– Ты меня ненавидишь? – развернулась Канадэ к нему.
– Что ты! Люблю… как я могу ненавидеть? Я люблю тебя. Но это неважно, мое мнение не важно, моя любовь не важна, мои желания не важны. Это странно… я же исполнил свою мечту, – парень разрывался, сомневаясь в своем выборе, – я узнал с тобой любовь, пусть она была искусственной, но мне помогла. Прощай. Умоляю, уходи, не мучай меня….
Он сбежал, а директриса погнала девушку в двери, – да, иди отсюда. Ты помогла ему с музыкой, но теперь только мешаешь.
Жуков спешил через парк поздно вечером к себе в апартаменты, когда встретил Канадэ и ее подругу Ниа.
– Ниа! – радостно воскликнул он, – сколько лет, сколько зим. Я искал тебя в каждой школе, но не находил, а ты прямо у меня под носом?
Ниа фыркнула и послала мужика на… все четыре стороны. Он притворно надулся и переключил свое внимание на другую девушку, – о, неужто это Кохината Канадэ-сан! О, как я рад встрече! Ты все так же талантливо играешь?
– Э… – Канадэ пыталась припомнить кто это, вроде голос и лицо были знакомы ей, – простите, я Вас не припоминаю…
– Ты не помнишь? Ну, это было давно, да и людям свойственно забывать свои дела, даже если они изменили чью-то жизнь.
– Кто бы говорил! – прошипела Ниа.
– Жаль, что ты так агрессивно настроена, – вздохнул Алексей и попрощался с девушками на русском языке.
– Кто это? – спросила Канадэ, когда иностранец ушел.
– Он известный дирижер, но по его вине искалечено много судеб, – горько ответила ее подруга.
Девушки решили развеяться на летнем фестивале. Ниа уговаривала Канадэ забыть Амамию, но Канадэ только о нем и могла думать.
– Забей на него! – раздражалась Ниа, – он даже с детства всегда был бесчувственным отстоем, помешанным на музыке.
– Ты его знаешь? – удивилась Канадэ.
– Он ученик моего дяди, – фыркнула Ниа.
– У тебя есть дядя??
– Ну, тот тип, что мы встретили! Дирижер! Алексей Жуков! Та еще дрянь…
– Это и был Алексей Жуков – учитель Амамии!?
– Да, вот я и говорю, что лучше тебе забыть парня и все тут. Пошли, повеселимся, – девушка потащила подругу на праздник.
На следующий вечер перед финалом Канадэ пыталась дозвониться до Сэя, не в состоянии забыть его. Он не отвечал, с тоскливыми вздохами теребя в руках их с Канадэ совместное фото, – прости, но я не имею права с тобой говорить…
На финале Канадэ убедилась, Амамия не пришел. Аманэ наспех заменили его каким-то другим учеником. Канадэ в депрессии сидела в гримерке, перебирая в памяти все милые моменты с Сэем. Она взяла скрипку, пока там Аманэ выступали в первом акте. А вдруг, если она сыграет ту самую мелодию Чайковского, что свела их вместе, то пианист услышит ее каким-то чудом и приедет на конкурс?
Канадэ тихо коснулась смычком струн…
Амамия схватился за сердце. Он ехал в машине с директрисой в аэропорт.
– Остановите машину! – закричал он, – я слышу ее! Я слышу ее скрипку!
– Эх, как меня все достало… – Рёко убилась о стекло дверцы машины, – твоя любовь оказалась настоящей.
– Настоящей? – обалдел пианист, – это не может быть правдой.
Микагэ фыркнула, – вот я и говорю, ребенок ты! Если бы любовь была не настоящей, она бы не смогла улучшить твою музыку.
– То есть… мои чувства… настоящие!? Все эти… чувства…? – офигевал Сэй, – А вы все это знали…! И заставляли меня убить чувства!?
– Что ты так кричишь? – заткнула уши директриса, – в молодости познать разбитое сердце – отличный опыт. Даже если твоя любовь настоящая и что? Ты как те розы, что не могут жить вне оранжереи. Без опеки директора ты увянешь.
– Неужели… это так? – с подозрением посмотрел на нее юноша, – конечно, в детстве учитель был для меня всем миром, но… ведь истинный мир намного больше. Мёга и Кохината живут же, не полагаясь на него. Учитель – это еще не все, даже и без него я жить смогу.
– Не глупи! – задергалась Рёко, понимая, что разговор идет в нежелательное русло, – ты же знаешь влияние директора! Какой смысл становиться его врагом?
– Все равно я отказываюсь так дальше жить! – взбунтовался Сэй, – если мне для этого приходится убивать свое сердце, играть лишь ради других, тогда чем я лучше куклы? Микагэ-сан, если уж мне выходить в мир, то не полагаясь на учителя, а своими силами. Остановите машину, пожалуйста.
– Прекрати выпендриваться! Ты ничего не сможешь!!
– Смогу! У меня есть друзья, у меня есть любимая. Говорю еще раз, остановите машину, а иначе…
– Стой, не смей! Стой!!
На улице раздался дикий визг тормозов…
На конкурсе Аманэ отыграли свою первую мелодию…
Машину директрисы развернуло на дороге, но никто не пострадал.
– Вот же упертый… – задыхалась перепугавшаяся женщина.
– Таким я себе больше нравлюсь, а если так любите директора, то отправляйтесь к нему сами, – Сэй выбрался из машины, – простите, не удержался пошутить. Спасибо за все, я Вас не ненавижу. Прощайте.
Школа Сэйсо вышла на сцену сыграть свою первую мелодию… Скрипка Канадэ запела.
Амамия бежал со всех ног, впервые в жизни он хотел успеть на сцену, а сердце горело желанием играть. Играть на фортепиано… рядом с ней.
Сэйсо закончили свое выступление. Канадэ делала все, чтобы протянуть время и не выпустить на сцену Аманэ с их второй мелодией. Если они начнут, Сэй опоздает навсегда. Она верила, верила в чудо… Но неужели… неужели, он все-таки не услышал ее скрипку..? Больше протянуть не получалось, Аманэ шагнули на сцену…
– Стойте! – двери зала громко распахнулись, и взору ошеломленных зрителей предстал весь запыхавшийся пианист, – позвольте мне сыграть…!
Все зашептались. Канадэ бросилась к нему, – я верила, что ты придешь!
Она обняла его, он был такой горячий от быстрого бега.
– Мне показалось, – прошептал он, – что я слышал твою скрипку. Поэтому я пришел… я захотел играть любой ценой. Больше не хочу … убивать свои чувства.
Ниа в шоке стояла неподалеку. Бесчувственный Амамия ожил… Это чудо… Он услышал скрипку.
– Это магия «Violin Romance». Легенда о том, что мелодия скрипки и феи музыки приносят настоящую любовь – правда… – прошептала она, не веря своим глазам.
Амамия сыграл на фортепиано во второй мелодии просто божественно, впервые его пианино звучало с чувством, и ему понравилось играть с душой. Но, конечно, его отсутствие в первой мелодии и прекрасная игра Канадэ не дали Аманэ победить.
Скрипачка заблистала всеми красками, ее игра тронула слушателей. Она вложила душу и все свои чувства, что накопились у нее за это лето.
Зрители были в восторге.
Дети захотели стать скрипачами, а девушки вздыхали “это любовь”.
Все друзья и даже проигравшие соперники поздравляли состоявшуюся скрипачку, и школа Сэйсо завоевала главный музыкальный приз страны.
После победы была грандиозная вечеринка. Амамия пригласил Канадэ в сад.
– Я старался тебя полюбить. Но интересно, почему я выбрал именно тебя в напарники по любви? В мире же столько людей, и девушек не счесть. Мне кажется… я знаю ответ. В момент нашей первой встречи, первых слов друг другу, нашей первой мелодии я в тебя влюбился. Ты для меня была послана судьбой. Полюбив тебя, испытывая к тебе любовь, я заново родился в этом мире. «Ты мне нравишься. Я тебя люблю. Я тебя обожаю.» теперь я могу сказать, что все те слова были моей истиной.
После финала.
Канадэ и Сэй продолжили встречаться. Как-то раз девушка была в магазине и заметила там своего парня со странным выражение на лице, – что делаешь?
– Не видишь? – улыбнулся он, – покупаю себе что-нибудь на ужин…
– Что готовить будешь? – полюбопытствовала она.
– Это… – задумчиво пианист тыкнул в первую попавшуюся вещь.
– Ты на диете!? – ужаснулась девушка.
– Э? Нет… это странный выбор для ужина? Я бы и вовсе не ел, но тогда не будет сил играть на фо-но… вот приходится есть, – посетовал он, – человеческое тело такая неудобная вещь…
– Знаешь, – отобрала Канадэ у него эту жуть, – давай, поужинаем вместе. Я чего-нибудь приготовлю…
Проморгавшись от сияния глаз своего парня по поводу ее готовки, Канадэ обнаружила себя у него дома на кухне. Заходясь сердечками и утирая слюну, он установил ее посреди кухонной утвари, – ах… как все это мило смотрится… хочешь, я помогу?
– Нет! – воскликнула Канадэ, увидев, что Сэй и продукты не совместимы, – не надо, посиди в сторонке.
Он устроился в углу на стуле, подперев лицо руками и любуясь девушкой, – о, нет! Чего-то не хватает! Я сейчас, будь здесь.
Амамия выбежал из дома, а Канадэ пожала плечами и начала готовить. Через 10 минут он вернулся и, сияя улыбкой, протянул девушке фартук, – представляешь, отличный магазин, у них там есть даже это.
– И что? – убилась Канадэ, – мне его надеть, что ли?
– Да, – радостно покивал головой Сэй, – для этого он и существует.
Он вернулся в угол, но долго там не усидел, решив все же помочь девушке (или помешать).
– Одним своим присутствием ты согреваешь это пространство, – шептал он ей на ухо, – если это не счастье, тогда что? Когда я вышел, а потом вернулся и ощутил твое присутствие, то сердце сжалось. Ты здесь. В моих объятиях… любимая моя. Я так счастлив, что даже не знаю, что делать. Скажи, это ведь не сон? Возможно, я проснусь в холодном одиноком доме. И подтвердить твое присутствие я могу лишь вот так, обнимая тебя. Твое тепло говорит мне, что это реальность… Ай, – очнулся он, – смотри, горит, помешивай. Мм, какой запах, так и хочется попробовать.
– Держи, но я не уверена, что оно готово…
Сэй был вне себя от счастья, – ты такая добрая, удовлетворяешь мою эгоистичную просьбу…. – он попробовал бульон, – вкусно! Правду говорят, что блюдо лучше выходит, когда его готовят с любовью. Как было бы хорошо, есть твои блюда каждый день. Слушай, может, бросишь свое общежитие и переедешь ко мне? Я буду рад оказать тебе радушный прием в любое время.
Концовка Ниа.
Решила здесь описать концовку с Ниа, но на самом деле эту концовку можно получить в сюжете любого из парней, если отказаться от парня.
После вечеринки в честь победы национального конкурса Ниа и Канадэ объясняются… в нежной дружбе. Ниа не посчастливилось быть знакомой с директором школы Аманэ (этот самодур ее дядя, как вы видели), от чего девушка не лучшего мнения о музыке, и только мелодия Канадэ исцелила ее сердце. Конечно, Ниа оказывается не кошкой, тот кот, что Канадэ видела, напарник “партнер” Ниа, как она его представила Канадэ.
И есть послесловие, где Канадэ пытается научить Ниа играть на своей скрипке.
Все вполне невинно (сказала бы, вот только какая смысловая нагрузка у этой сцены?), разве что для любителей юри можно и пофантазировать под реплики девушек, вроде «руку вот сюда, пальцами вот так зажми, а смычком вот так води». Ну, вы поняли, а детишки не поймут, и все будет мило.
:0 “” 000 МММ :))) 😉 ^_^ *
Fantasy Violet 
You must be logged in to post a comment.