Это мой перевод с японского в виде краткого пересказа сюжета японской визуальной новеллы (отоме) под названием
«Meiji Tokyo Renka»
(сказочная любовь в Токио эпохи Мэйдзи).
Игра вышла на японском языке в 2011-13г. для iPhone/Android и PSP. (игра основана на реальных исторических личностях, здесь описана PSP-версия).
Завязка сюжета. Аядзуки Мэи попадает в прошлое на 100 лет назад (в эпоху Мэйдзи), где, пытаясь вернуться, она находит свою любовь среди знаменитых общественных деятелей того времени (писателей, художников, актеров, самураев и т.п.).
В игре главная героиня может быть с любым из красавчиков, на каждого из которых разработан свой романтический сюжет. Здесь я перевожу и пересказываю сюжет…
Идзуми Кёка. Студент, бросил школу и приехал из провинции в Токио, чтобы учиться на драматурга. Довольно нервный и грубый на слова. Живет у своего учителя Одзаки Кёё, тайно коллекционирует зайчиков. День рождения 4 ноября, рост 171 см. Сэйю Окамото Нобухико. (персонаж основан на реальной исторической личности).
Жанр: магический реализм, мистика, комедия, романтика. Предупреждение: не младше 15 лет.
Многие факты биографии и характера Идзуми Кёки соответствуют реальности, но, конечно, не все.
Пролог. Добро пожаловать в эпоху Мэйдзи!
На ночном небе светила полная луна… красного цвета (редкий феномен полного лунного затмения). Девушка Аядзуки Мэи спешила домой через парк, поглядывая на кровавую луну. Услышав звуки фестиваля, она не устояла и решила пойти поглядеть.
На фестивале показывали фокусы, и маг со сцены выбрал Мэи для следующего номера – исчезновения из ящика. Отказаться девушка не смогла, забралась в коробку… ее сморил сон, а очнулась она на скамейке в парке, когда уже никого не было.
Перед ней явился тот самый маг, что показывал фокусы, и пояснил, что случайно забросил Мэи в другую эпоху – Мэйдзи, примерно на 100 лет назад. Девушка не поверила Чарли, как он назвался, но обнаружила, что потеряла память и кроме своего имени и того, что она из современной эпохи, ничего не помнит. Пришлось ей идти за Чарли, который потащил ее ужинать.
Глава 1. На середине холма.
Чарли и Мэи пришли к красивому двухэтажному особняку в западном стиле. Маг объявил, что это Рокумэйкан, она должна была читать это в учебниках. Там проводятся балы и куча халявной жратвы, вопрос лишь в том, как туда пробраться. Девушка запротестовала – это незаконно! Вон там охрана! Но… Чарли набросил на них двоих плащ-невидимку и провел ее внутрь.
Он убежал к столу, а девушка обалдевала от роскоши устроенного парка Мэйдзи… даже женщины в древних бальных платьях!
Уф! Она столкнулась с красивым парнем в шикарном белом офицерском мундире, расшитым золотом с золотыми погонами. Вот это косплей… Парень попытался познакомиться с Мэи, но его утащил его недовольный чем-то друг в косплее ретро университетской формы…
Чарли подошел к девушке с тарелкой всяких яств, – сегодня столько знаменитостей…
– А?
– Это был Мори Ринтаро или как ты его должна знать из учебников – Мори Огай. А с ним был Хисида Сюнсо.
– Хм, – девушка напрягала свою расплывшуюся память.
– А вон там Идзуми Кёка и Каваками Отодзиро, – чавкал куском стейка Чарли.
– Хе? – девушка засмотрелась на маленького парня с зайцем на плече, а потом на подошедшего к нему красавца… Имена ей толком ничего не говорили, кроме того, что вроде она их слышала на уроках в школе.
– Челюсть подбери, – посоветовал Чарли с усмешкой, – Отодзиро – актер, понятно, чего ты на него запала.
– Не западала! – Мэи еле оторвала глаза от харизматичного молодого человека в полосатом костюме.
Знаменитости из истории, эпоха Мэйдзи, потеря памяти… Скажите, что это сон!! О… для сна все слишком реально… а что если это загробный мир… тогда все ясно. Она померла, а это умершие в эпоху Мейдзи, а Чарли и она из современной эпохи. Все теперь ясно… хотя постойте! Значит, это все призраки!? Ужас, кошмар! Призраки! Стоп… она тогда тоже призрак! Аааа….
– Э, прием, – прервал ход ее мыслей Чарли, – у тебя такое лицо, словно ты привидение увидала.
– А! – подскочила девушка, – какое еще привидение, – она пыталась убедить сама себя, – привидений не бывает!!!
Тут к ней подскочил какой-то иностранец и стал горячо спорить, что привидения существуют. Мэи обернулась за помощью к Чарли, чтобы отделаться от странного типа, но того и след простыл. А вот некий страшный военный с опасной саблей на боку подошел к ней и с подозрением попросил представиться и сказать, кто ее сюда пригласил.
Упс… влипла. Что тут скажешь? Мэи озиралась в поисках помощи, но никто не желал ей помочь, все отводили глаза. Всё, сейчас этот страшный молодой человек своей саблей отрубит ей голову. Голову он отрубать, конечно, не собирался, но расценив молчание девушки, как вину, схватил ее за руку и потащил в участок разбираться. «Спасите» молила Мэи про себя и тут…
– Нет, я это терпеть не могу! – послышался бравый голос.
– Каваками!.. – кто-то крикнул ему вслед.
– Инспектор Фудзита! Как замечательно! Наезжать на беззащитную девушку! Вам за это правительство платит?!
На защиту Мэи встал мужчина в полосатом костюме, а его спутник с зайцем на плече делал вид, что не с ним. Полицейский скривился, не желая встревать в целый спектакль, который актер разыгрывал на людях. Он не знал, то ли ему арестовать нарушителей порядка, то ли убить на месте, как тут друг Каваками Идзуми Кёка сообразил отключить свет в зале. Он толкнул девушку в спину, прошептав, что сейчас самое время бежать. В суматохе из-за темноты Мэи без проблем выбежала на улицу и помчалась по ночному городу подальше от полицейского.
Она бежала со всех ног, надеясь выбежать на знакомую современную улицу, узнать район и сообразить, как попасть домой. Но супермаркетов все не было, и даже не было автоматов с напитками. Мэи страшно хотела пить, но даже если бы были, у нее не было с собой денег…
Пробежав километров сто, по крайней мере, ей так казалось, девушка решила, что уже можно не спешить. Голод и усталость давали о себе знать, и с каждым шагом путешественница во времени теряла силы и надежду. В глазах мутнело от голода, и она бессильно опустилась прямо на улице.
– Оп-па! – об нее чуть не споткнулась проходящая мимо женщина, – а что ж ты на дороге села? – незнакомка наклонилась к Мэи, которая с трудом разлепила глаза, – о, а ты… же… та самая…
Девушка рассмотрела женщину. Надо же какая красавица… и говорит так, словно знает ее, хотела бы и она такое сказать, – а Вы… кто??
– А? О… ах, да, – рассмеялась женщина, – меня так не узнать, да? Да, конечно, – радовалась она чему-то, – слышь, милая, ты бы тут не сидела, ты хоть понимаешь, где находишься? Еще продадут тебя какому-нибудь злодею.
– А где я нахожусь? – слабо спросила Мэи. Может, она узнает район и сможет вернуться?
– Это же Кагурадзака! – сказала женщина так, словно это должно все объяснить.
Хм, подумала Мэи, Кагурадзака – это ведь район с магазинами в квартале Синдзюку. Вот только странно, что она никак не может узнать местность. Как паршиво, вот тебе и сказали, где ты находишься, но…
Женщина, видя, что девушке нужна помощь, забрала Мэи к себе домой. Незнакомка проводила Мэи к себе в комнату в скромном, но изящном японском стиле и предложила чувствовать себя, как дома. Комната была всего одна, но это не страшно, ведь Мэи будет ночевать с женщиной. Вот только усталость начала немного проходить, и до сознания девушки стала доходить истина.
Страшась ответа, она спросила, – мы проходили мимо… женщин, похожих на гейш… скажите, что это за место?…
– Ээ? – удивилась женщина, – а ты не поняла разве? Это окия.
– Окия? – переспросила Мэи. Это слово ей ровным счетом ничего не говорило.
– Милая, откуда ты только такая взялась? – всплеснула женщина от удивления руками, – да еще этот твой западный наряд довольно странный…
Незнакомка приблизилась к девушке, чтобы повнимательнее разглядеть ее. Вау… это слишком близко! девушка отодвинулась. Женщина была так нереально красива, что, несмотря на то, что они одного пола, Мэи почему-то разволновалась.
Незнакомка усмехнулась, – не нужно так дергаться, я тебя не съем. Короче, окия – это место, в котором живут гейши, такие, как я. После заката мы спускаемся в ресторан к клиентам.
Клиентам… обомлела Мэи и покрылась холодным потом. Она попала в бордель!? Ее собираются продать!?
Девушка вскочила, – п-простите! Мне пора!!
– Что? Так, секунду, милая! – женщина быстро схватила ее за руку, – куда это ты намылилась?
– Не знаю, но… это не мое… клиенты… и… это… я к такому не готова… я не столь привлекательна… короче, нет!!
– Не понимаю, что ты несешь! Успокойся!
– П-пустите!! – вырывалась девушка.
– Блин! – прорычала женщина отнюдь не дамским голосом, – да говорю же, успокойся, несносная девчонка!!
Э!? мало того, что у незнакомки вдруг прорезался какой-то грубый голос, так еще и с неженской силой она легко завалила Мэи на пол.
Она нависла над девушкой, удерживая ее за запястья, а потом очнулась и захлопала ресницами, – аа… ой, что это я… ахаха… прости за грубое рукоприкладство… хихи… Хочешь, отпущу?
– А… ага.
– Тогда спокойненько меня выслушаешь, а потом если захочешь уйти, дверь вон там.
Женщина улыбнулась и отпустила девушку, пояснив, что та явно все не так поняла, перепутав гейш со шлюхами. Гейши продают искусство, но не продают свое тело. Незнакомка извинилась, что сразу все не объяснила, но она думала, что все и так понятно. Она, конечно, не пример для подражания, но не настолько дрянь, чтобы продавать девушек. Мэи тоже извинилась за поспешные выводы и поблагодарила женщину за спасение. Та махнула рукой и, решив отложить разговоры на завтра, вышла за постелью для девушки. Мэи от усталости тут же вырубилась прямо на полу.
На следующее утро сестрица Отоякко, так женщина представилась, выслушав историю девушки о потере памяти, предложила остаться пока у нее. Пожалуй, она может себе позволить приютить одну бездомную кошечку.
– Какую кошечку? – не поняла Мэи.
– Тебя, котеночек, – шутливо щелкнула пальцем сестрица ей по носу, – вот только крышу над головой я тебе дать могу, но кормить задаром не в состоянии. Придется тебе отработать о-сяку.
О-сяку? Это еще чего делать надо?? Оказалось, о-сяку наливают гостям сакэ, чтобы гейши не отвлекались на мелочи. Короче, это официантка, отлегло от сердца девушки, это уж она может. Для хангёку – ученицы гейши, сестрица решила, что у Мэи изящества не хватает, да и предрассудков полно.
Они обо всем договорились, и Мэи получила жилье и работу. Выбирать ей все равно не приходилось – смерть на улице или доброта этой женщины. Как хорошо, что это женщина, хоть можно не волноваться о домогательствах.
Днем девушки пошли погулять, Отоякко решила показать гостье район, чтобы та не заблудилась в будущем, строго наказав больше не доверять незнакомцам. Не все такие добрые, как она – Мэи вполне могла бы закончить в борделе, а то и вовсе в речке трупом.
Они гуляли по улицам Кагурадзака, поднимающимся на холм. Сестрица показывала Мэи элитные рестораны (рётэй), в которых она работает гейшей, проводит о-дзасики – банкеты. Так как девушка ничего не знала о работе гейш, Отоякко пояснила, что она работает, как татиката – танцовщица, а есть еще дзиката – музыканты, которые играют на сямисэн (нечто вроде лютни). Ну, а после танцев она поит гостей саке и дурачится с ними, играя в игры-соревнования, и все такое. Платят отлично, вот она и подрабатывает…
– О, – запнулась Отоякко на полуслове, – Кёка-тян… Кёка-тян!! – она помахала рукой красивому молодому парню. Юноша был примерно ровесником Мэи, мальчиком уже не назовешь, но и юношей тоже…
Сестрица не дала парню убежать, – что ты так, стесняешься двух красивых девушек?
– Какого я стесняюсь!? – завопил Кёка, и Мэи вдруг вспомнила, что видела его на балу с зайцем на плече, – и вообще, ты же му…шшшхрпфшшмммм….
– Ахаха, – Отоякко зажала рот парню, – Мэи, знакомься, это мой друг Идзуми Кёка-тян, несмотря на свою молодость, он пишет успешные драмы и новеллы. Кёка-тян, покажешь Мэи район, а то я верхнюю часть не знаю, и в барах не разбираюсь?
– Что!? С каких пор?… Ааааа! Не подходи и не трогай меня!!! – шарахнулся парень, – а кто она, вообще!?
– А… долгая история, я ее подобрала на улице…
– Чем она долгая?! А слышь… это не та девчонка из Рокумейкана? И я не буду ей ничего показывать!!
– У, Кёка-тян стесняется девушек, Мэи, попроси его, глядишь, не устоит.
Мэи вовсе не улыбалось идти с этим крикливым парнем, но Отоякко все-таки решила ее сбагрить. Сестрица напугала парнишку большими и страшными собаками, которые якобы гуляют поблизости, и вручила Кёке Мэи в качестве охранника.
Парень повел девушку по улице, держась от нее на расстоянии: как Мэи поняла, помимо боязни собак он страдал мизофобией – боязнью микробов. Увидев, что собак нет, Кёка расхрабрился и стал рассказывать девушке, что холм, по которому они поднимаются, называется Холм Трёх Лет. Мол, любой, кто споткнется и упадет здесь, дольше трех лет не проживет.
Кёка так смеялся над наивной доверчивостью девушки, что споткнулся и… Мэи едва успела его поймать, чтобы не упал. Мало ли, молод еще, чтобы помирать. Вместо благодарности она выслушала крики о том, как она посмела его облапать микробной рукой. Парень довел девушку обратно до окия и наказал больше к нему не подходить.
Отоякко представила девушку хозяйке и другим гейшам. Мэи официально разрешили жить и работать у них. Вечером сестрица ушла на работу, сказав, что вернется к утру. Мэи осталась отдыхать, ее первый рабочий день начнется завтра. Телевизора не было, уроки тоже делать было не из чего, пришлось ей лечь спать. Побыстрее бы все вспомнить, ей так хотелось вернуться домой, ведь ее дом не здесь.
Глава 2. Пиршество аякаши.
Наутро Мэи проснулась, рядом кто-то сопел, чувствовался запах сакэ. Ах, да… сестрица говорила, что вернется с банкета под утро. Девушка повернулась и открыла глаза.
С ужасом она обнаружила, что сестрица Отоякко на самом деле мужчина Каваками Отодзиро, тот самый, что ее еще в Рокумейкане спас. Поправляя сбившееся кимоно, он откровенно пояснил своей гостье, что у него нет на ее счет никаких грязных мыслей. Такие малявки, как она, вообще, его не возбуждают. Да и в этой окия, он не сможет ей ничего сделать, потому что стенки тут тонкие, гейши сбегутся на любой крик, да и свою репутацию среди них портить он не желает.
– А!… – Мэи зажала себе рот.
– Чего? – проворчал мужчина, когда она перебила его пояснения.
– Нет, ничего, – помотала она головой. Она чуть было не назвала его трансвеститом. Интересно, в эпохе Мэйдзи такие существовали, или он – первая ласточка?
– Э, говори, раз начала.
– Нет, ерунда…
– Э! – внезапно мужчина оказался прямо перед ней, у нее сердце ушло в пятки, а он посмотрел ей в глаза, – знаешь, страшно ненавижу, когда не договаривают. Так что говори, а то сделаю больно.
– Больно…? – переспросила Мэи, не в состоянии его трансвеститом назвать вслух.
Не дождавшись ее ответа, он заявил, – ты явно не осознаешь положения, в каком оказалась?
– Э, да…?
– Ну, всё… держись, сейчас я сделаю тебе больно, хотя делать это с такой малявкой ущемляет мою гордость, – сказав это, он взял ее за подбородок, а в глазах его сверкнул недобрый огонек, – ага, получай!
– !! – девушка ощутила его зловонное дыхание, несущее перегаром, когда он внезапно прижался щекой к ее щеке. Вначале она не поняла его замысла, но…
– Вот-вот-вот, получай!
– Ааааааааааа! – закричала девушка, когда он стал тереть колючей от щетины щекой по ее коже.
– Больно, да? Это моя убийственная техника – адская тёрка! – веселился он, – ну, сдаешься?
– Аааа! Ай-яй! Больно! Сдаюсь! – орала Мэи, пытаясь его отпихнуть.
Тут дверь распахнулась и в комнату влетела злющая соседка и устроила девочкам выговор за то, что они ей после «упойного» банкета спать мешают. Отоякко тут же захлопала ресницами, превратившись в милую женщину, которая решила наказать за непослушание младшую сестренку.
– Вот, сама и убедилась, – сказал мужчина, когда соседка ушла, – малейший шум, и сбегутся все соседки, так что тебе тут ничего не угрожает. Короче, решай, останешься или нет. Можешь не спешить с решением.
В итоге Мэи никуда от Отодзиро не ушла, не потому, что мечтала с ним остаться, а потому что было некуда. Вечером «сестрица» снова вошла в образ гейши, и они отправились на работу в ресторан. Девушка удивлялась Отодзиро, он так совершенно играл роль женщины на банкете, что даже зная, что это мужчина, поверить было сложно. А как он танцевал… загляденье! Ой, ей же работать тут надо.
Мэи пошла подавать еду и напитки, что было целым искусством, потому что надо было в кимоно постоянно присаживаться на коленки и вставать. Да еще… один подвыпивший гость внезапно стал гладить ее по попе. Девушка обомлела, она хотела вскочить и устроить скандал, но вспомнила, что это как бы посетитель ресторана… наверное, нельзя? Она не могла позвать Отодзиро, «сестрица» танцевала на сцене, поэтому совсем растерялась, не зная, что в таком случае ей надо делать.
– Э, ему уже наливать не надо! – послышался грубый голос, – и так нализался! Давай, при сюда!
Э? голос парня вывел девушку из ступора, и она поспешила убежать от пьяного гостя.
– Э, недотепа! Я сказал, сюда! – снова позвал парень.
Мэи поглядела на гостя, это он к ней так грубо обращается? О, это же…
Это был знакомый Отодзиро – Идзуми Кёка. Его учитель и наставник Одзаки Кёё устроил этот банкет для своих, иначе бы парень и ни ногой в такой рассадник заразы. Кёка снова принес своего зайца. Мэи никак не могла понять, заяц плюшевый или настоящий. Выглядел игрушечным, но подергивал и шевелил ушами… И кто парня в ресторан пустил с животным?
Кёка принялся орать на девушку, – все еще живешь с этой!?
– Вы об Отодзиро-сане?
– О, – удивился парень, – ты уже знаешь, что это мужчина. … О! И ты продолжаешь с ним жить!? не могу поверить!!
– Уважаемый гость, я живу не с мужчиной, а с сестрой. Двум девушкам вместе жить позволено, – пропела Мэи, внезапно вспомнив, что мало кто в окия знает истинный пол Отодзиро, и не ей его разоблачать.
Кёка собирался с ней поспорить, но тут вовремя подоспел сам объект разговора. Парень принялся ругаться и орать уже на него. Мэи не желая шумихи, решила сменить тему, спросив, как они познакомились и «подружились».
Оказалось, Кёка написал пьесу, а Отодзиро сыграл ее без его разрешения, но познакомились они случайно у храма. Второй раз они повстречались на банкете, и Кёка был уверен, что Отодзиро женщина до тех пор, пока гейша не напилась и мужским говором не потребовала дать сыграть пьесу. Юный драматург понял, что перед ним актер Каваками Отодзиро и отказался. Тогда «сестрица» устроила ему адскую терку.
Мэи и Отоякко проводили гостей через 6 ароматических палочек (мера оплаченного времени у гейш), точнее часа через три. Получили у кэмбана а ля менеджера свои цветочные деньги (ханадай) а ля зарплату, Мэи страшно обрадовалась своей финансовой независимости и чувству гордости, когда сам себя обеспечиваешь. И шли домой в окия. «Сестрица» похвалила девушку за усердие первого рабочего дня.
– Что Вы, я особо не старалась.
– Не скажи, ты же не расплакалась, когда клиент полапал твой зад. Молодец.
О, он, даже танцуя на сцене, за ней присматривал, надо же какой внимательный и заботливый.
– Кстати, Кёка-тян такой милый, спас тебя.
– Спас?? – удивилась девушка. Он же так по-хамски ее позвал и орал на нее.
– А ты не поняла? Он заметил, что тебя лапают, и специально вмешался.
– О… как…
Надо будет потом поблагодарить парня. Надо же какая она непроницательная.
Отоякко сменила тему, принявшись уговаривать девушку завтра сходить по магазинам – новичкам дают кредит на покупку нужных для внешнего вида вещей.
– Могу сходить с тобой, или… – Отодзиро наклонился к ее уху и внезапно прошептал мужским голосом, вызывающим мурашки, – ты предпочитаешь пойти с Кёка-тяном?
Он усердно пытался сосватать Мэи Кёку, считая, что они отлично подойдут друг другу по возрасту и характеру.
– С его боязнью грязи разве он пойдет в людное место?
Отоякко подмигнула, – скажешь «хочу купить украшение с зайцем», побежит как миленький. Он на них помешан.
– Это объясняет, почему он везде с собой зайца на плече таскает, – усмехнулась девушка.
– Какого зайца, милая? Боюсь, ты напилась и тебе померещилось.
Конечно, Мэи не пила, но посмотрела на мужчину и заметила, что он слегка навеселе. Наверное, поэтому и не помнит зайца. Она решила оставить эту тему. Всю оставшуюся дорогу, Отодзиро пьяно предупреждал девушку завтра вернуться до темноты часа Оборо, чтобы не наткнуться на призраков и мононоке. Оборо? Мононоке? Что это? Опять его пьяный вымысел?
На следующий день Мэи взяла свои заработанные деньги и поехала, но не по магазинам, а в парк, надеясь найти Чарли. Конечно, там она мага не нашла и прождала его на всякий случай до самой темноты. Вечером она уж и запуталась, в какую ей сторону выходить из парка, так как кругами находилась за день. Мэи спросила у прохожей дорогу, но женщина обернулась со страшной улыбкой на ярко-красных губах. Она завопила, что сожрет ее, жутко клацая черными хищными зубами, а в глотке у нее была пустота…
– Ааааааааааааааааааааааааааааа! – Завопила Мэи и бросилась наутек, столкнувшись с … да, правильно, с Чарли.
Адепт магии не видел твари, та куда-то исчезла, зато он сообщил девушке радостную новость. Память ее постепенно вернется. Он не впервые закидывает людей в разные эпохи, и вернуть их ему не проблема. Единственное, надо, чтобы снова было полнолуние, то есть, девушке придется пожить в этой эпохе месяц, после чего она может прийти в парк, и Чарли вернет ее домой.
– Конечно, это если ты захочешь вернуться, – загадочно улыбнулся он.
– С чего я не захочу!? – возмутилась Мэи.
– Ну, вспомнишь все … да и за месяц мало ли что может произойти, – подмигнул Чарли, – некоторые не стали возвращаться.
Девушка тряхнула головой и уточнила, что он будет в парке через месяц. Мг… Это все, что ее волновало, хотя… подождите… Он что, будет жить в парке!? Чарли отмахнулся, он же великий маг, пока у него есть букет алых роз из рукава, он не пропадет.
– В смысле? – не поняла Мэи.
– В смысле, что женщинам нравятся розы, да? И красивые парни, да? Представь ты богатая женщина и встретила такого с розами… не приютишь у себя? – намекнул хитрец.
Мэи вздохнула и ушла от безумца подальше. Осталось подождать какой-то месяц и домой! Вот оно счастье!
Девушка доехала до Кагурадзаки и побежала домой, она опаздывала, ведь ей еще работать. С теплотой она вспоминала современную одежду и обувь, потому что бежать в японских сандалиях, стараясь не наступить на подол или рукав кимоно было сложно.
Бац! Кто-то выскочил из переулка и чуть не сшиб ее с ног. Послышалась тонна ругательств и крика. Это был Кёка. Девушка, не желая с ним ссориться, извинилась перед ним и его зайцем, который снова сидел, шевеля ушами, у парня на плече.
Кёка обалдел, – ты его видишь!?
Оказалось, заяц – мононоке, дух вещи цукумогами, и его могут видеть только избранные люди со способностями тамаёри.
– Это заячья сила такая? – совершенно не въехала девушка.
– Что?! Ты совсем тупая!?
Крикливое объяснение Кёки перебило появление «сестрицы», которая утащила Мэи на работу.
– Она Тамаёри! – крикнул Кёка другу вдогонку.
После работы Отодзиро забавно и пристально разглядывал девушку. Он и не думал, что у нее есть способность видеть духов, как у Кёки. Он успокоил девушку, ее не будут сжигать за магические способности на костре, тамаёри довольно уважаемы, но их никак не трогают и не используют. И призраков тоже бояться не надо, они выходят только по ночам в час Оборо (от заката до рассвета), и хоть Отодзиро их не видит, но очевидно, Кёка считает, что собаки и микробы куда как страшнее мононоке.
Мэи офигевала. Никогда она не думала, что у нее есть некие духовные способности. Может, они открылись от шока из-за перемещения во времени? Вот уж влипла, мало ей застрять на месяц в эпохе Мэйдзи, так еще и призраков научилась видеть.
Глава 3. Оба Тамаёри.
На следующий день Отодзиро ушел к Кёке, заявив, что тот без нажима драмы не пишет. Мэи отправилась в магазин за бумагой и пером для одной из хангёку. В поисках канцелярского магазина девушка нашла Идзуми Кёку, прячущегося между домами. Он спесиво пояснил ей, что не боится собак, просто в щели залазит иногда.
Не став выяснять подробности, Мэи спросила писателя, где можно купить бумагу, но он лишь наорал на нее. Девушка обиделась и отмстила ему, притворившись, что видела собаку. Парень, дрожа, тут же спрятался за спину Мэи. Дрожащий и маленький кавай, хоть не такой уж и низкий, вызвал у девушки приступ материнского инстинкта, и она перестала его пугать.
Они пошли по улице – Мэи в поисках магазина, Кёка, прячась за нее от воображаемых собак. Девушка решила хоть как-то подержать разговор, спросив об отношениях Кёки и Отодзиро. Драматург признал, что у актера есть большой талант, но его несносный характер ему не нравится. Смутившись, что признался в истинном мнении, Кёка перевел разговор на девушку, заявив, что она слишком наивная и тупая.
Мэи обиделась, а он совсем зазнался, – я просто честно говорю, что думаю, а тебе до моей честности далеко.
– Честно сказать? – поджала губы Мэи, которой судьба послала инструмент мести, – вон там собака большая.
– Ааааааааа, спасите! – Кёка бросился наутек.
Кое-как сбежав от собаки, он в изнеможении сполз по стенке у дома.
– Вы в порядке? – догнала его Мэи.
– В каком я еще могу быть порядке? – отдувался парень.
Девушка покачала головой. Кто же убегает от собаки, она естественно станет догонять. Да, но говорить это настолько боящемуся собак человеку жестоко.
– И вообще, от тебя никакой пользы! Ты просто бежала за собакой!
– Ну, да…
– Вот зараза, мне пришлось потратить столько сил, вот поэтому я и говорю, что ты тупая!
Словно в ответ на его нелепые обвинения начался дождь. Уже через пару секунд он усилился, и сверкнула молния.
– ааааааааааааааа! Мммммммолния!
– Э?
Кёка задрожал так, как при виде собак, даже нет… сильнее, и вцепился в руку девушки.
– В-вы в поряд…ке?
– К-каком еще порядке!? Собак я ненавижу, но молнии еще больше!! Ааааааааа-ай-яй! – завопил он не своим голосом при звуке очередного раската грома и вцепился в девушку так, что чуть не задушил.
– гх… это… Кёка-сан, успокойтесь, – Меи старалась его отцепить от себя, чтобы выжить.
– Ааа, не двигайся! Позволь чуточку… чуточку так побыть!!
– а-ага… – девушке ничего не оставалось, как глядеть в небо из-под навеса дома, с вцепившимся в нее парнем. Наконец, раскаты грома стали удаляться.
– Дождь стихает.
– Э… э? П-правда? – парень боязливо выглянул наружу, его лицо просветлело, – ох… и правда… – с облегчением к нему вернулось и сознание, – уа? Ааааааа! Т-ты чего в меня вцепилась!?
– Вообще-то, это Вы в меня вцепились…
– Ты что говоришь! Это невозможно! Чтобы я вцепился в такую, как ты…! И… ч-чего ты так на меня сморишь? – не выдержав ее немого упрека, он отвел глаза в небо. Очевидно, он вспомнил, как все на самом деле было. Кёка покраснел, – н-ну, так как собаки и молнии больше нет, на сегодня я тебя прощу в качестве исключения.
Он ее простит!?
– В другой раз, когда решишь вцепиться в меня, – продолжал он неловко, – вначале спроси моего согласия. Если уж иначе никак… ну… я подумаю о том, чтобы его дать…
Мэи ошалело поглядела на него.
– Я сказал, что подумаю! А если будешь вешаться на меня без спросу, то никогда не соглашусь! Поняла?
– …ага. перевод fantasyviolet.wordpress.com
Ни фига се парень, боится всего на свете: собак, молнии, микробов. Как он только выжил с такими фобиями?
Идти домой было мокро, они продолжали стоять под навесом. Мэи хотела поболтать, но молчала, не желая нарваться на грубость. К ее удивлению Кёка решил поговорить. Он закидал ее вопросами. Кто ты? Откуда? Почему в Рокумейкане она была в одежде, оголяющей ноги? Девушка объяснила все своей потерей памяти.
Внезапно она заметила, что в магазине напротив продают зонты, и сбегала купить один, на второй денег не хватило. Кёка шарахнулся от ее зонта, не желая идти с ней рядом так близко, и вышел под дождь, направляясь домой.
Мэи догнала его, насильно заставив идти под зонтиком, пока он смущался и бурчал, что дождь скоро закончится, и зря она раскошеливалась. Смирившись с настырностью девушки, он продолжил допрос. Не помнишь ничего? И что дальше? Гейшей станешь? Он с большим подозрением воспринимал все ее ответы.
Так они дошли до дома учителя Одзаки, где студент жил, и парень, фыркнув, что за углом есть магазин Сома-я, убежал в дом. Оказалось, он все-таки показал ей искомый канцелярский магазин.
Дома Мэи ждал Отодзиро, который так и не дождался драматурга. Он с юмором воспринял приключения с Кёкой и зонтом, задразнив девушку. Услышав его приколы, гостья из будущего внезапно осознала, что ее фамильярность с Кёкой в этой эпохе неслыханна. Здесь даже жены не ходят под руку с мужьями, а держатся на расстоянии.
Актер умирал со смеху, на какой-то рэперский манер декламируя сказку о Мэи и Кёке. Девушка совсем смутилась, представив, что парень мог все не так понять, словно она ему навязывалась, а Отодзиро решил использовать ее «связь» с драматургом, чтобы заставить того скорее дописать пьесу.
Следующую неделю Мэи была занята на работе, но как только у нее выдался выходной, Отодзиро послал ее в Уэно, куда часто ездит Кёка, чтобы она могла объяснить парню, что происшествие с зонтом ничего такого не значит, а на самом деле напомнить ему дописать драму.
В поисках Кёки девушка наткнулась на какого иностранца, который завопил нечто о Ямато-но Ороти. С перепугу Мэи решила, что это проповедник, желающий ее затащить в какую-то секту, и сбежала от него в парк. Она шла вдоль пруда Синобадзу, когда обнаружила Кёку. Он словно ждал кого-то.
Парень заметил девушку и раскричался. Выяснилось, что он решил, что Мэи шпионка полиции, которая ищет компромат на актера, который уже давно зарекомендовал себя оппозиционером и революционером. Каваками ведь даже выступал на сцене без лицензии и разрешения императора. М-да, сто лет назад тебе требовалось на это разрешение…
Кёка хотел защитить своего наивного друга и намеревался вывести девушку на чистую воду, выяснив ее истинную личность. Пока они препирались, солнце совсем зашло, и внезапно на плече парня появился заяц.
Мэи по случаю спросила парня, чего он так любит зайцев, на что Кёка пустился в непонятные ей объяснения о том, что он родился в год Петуха, и для удачи ему нужен противоположный знак – зайца.
Парень отмахнулся от девушки, которая пыталась ему сказать, что он должен пьесу писать, а не торчать у пруда, и собрался по магазинам в Асакуса. Девушка набилась с ним, желая тоже развлечься в свой выходной. Однако в Асакуса парень все кричал на нее, что, мол, не экскурсовод ей, и Мэи решила поехать домой.
Она пошла искать рикшу, но тут ей под ноги шмыгнул черный кот. Его светящиеся глаза так и манили, девушка шагнула за ним, потом еще и еще. Шум толпы куда-то уплывал, становилось все темнее…
Внезапно кто-то схватил ее за руку и вытащил из тьмы. Это был Кёка, он прогнал кота и крикливо пояснил, что ходить за мононоке нельзя, иначе они уведут в мир духов, откуда нет возврата. Он долго орал, что Мэи ему прогулку испортила, и девушке пришлось извиняться. От мясного обеда он отказался, тогда незадачливая тамаёри предложила быть его носильщиком, пока он делает покупки.
Пререкаясь, они наткнулись на лавку с товарами в стиле зайцев, видно, следующий год грозился быть годом Зайца. Кёка прямо расцвел, словно в рай попал. Полотенца с рисунком зайца, куклы-зайцы и чего там только не было, даже…
– Ах, прелесть, – заходился сердечками Кёка, – так, на сколько у меня хватит денег?… – тут он спохватился, вспомнив, что Мэи рядом, – э, гм… подумаешь, трусы с зайчиками, не такая уж и редкость, пожалуй, 10 штук брать не буду…
Со слезами на глазах он урезал количество штук до пяти, а потом и до трех, чтобы не показаться маньяком. В итоге он сгрузил все покупки на девушку, та прямо так и осела на землю под их тяжестью. Чисто ради вежливости, Кёка поинтересовался, что Мэи себе купила. Девушка к тому времени уже впала в депрессию, во-первых, она не настолько богата, как некоторые, во-вторых, сумки были страшно тяжелые, а в-третьих, постоянный крик и обзывательства парня ее уже достали.
Узнав, что она ничего себе не купила, Кёка стал рыться в пакетах и что-то оттуда достал.
– Постой смирно… если двинешься, и я уколю тебя, то я тут не причем…
– ..?
– мг.. хм… во-от так… – Кёка что-то длинное вставлял ей в волосы.
Краем глаза она видела, как там что-то белое болтается, – что это?
– Не скажу! Если хочешь знать, погляди в зеркало! – он снова полез в пакеты и вытащил зеркальце, украшенное зайчиками.
Меи взяла его и посмотрела на свое отражение, в ее волосах была шпилька с подвеской белого зайца. Отлично сделанная и очень миленькая.
– Хм, – парень рассматривал девушку со всех сторон, – ничего так. Хотя я же выбирал, как оно могло не пойти.
Неужели он купил заколку для нее? Это было так приятно, что депрессии словно не бывало.
– Что? Не нравится? – надулся Кёка, а потом покраснел, – я тебе сразу скажу, я эту заколку купил вовсе не тебе! Я просто вошел в азарт покупок, а эта штука мне не нужна, а ты рядом оказалась, вот я и даю ее тебе. И это всё! Так что не заблуждайся!
Из зеркала ей улыбался крохотный зайчик с приоткрытым ротиком, словно хотел что-то сказать.
– Большое спасибо, – поблагодарила она парня.
Он смутился, – а чего ты так радуешься?! .. А, всё! Лучше отдай назад!
– Нет, – Мэи увернулась от его протянутой руки и шаловливо на него поглядела, – это на память о сегодняшнем вечере, я буду им очень дорожить.
Бедный парень потерял дар речи и окончательно запарился от смущения, – ччё…
Невзирая на загруженность пакетами, девушка развернулась к Кёке спиной и бросилась наутёк.
– А, стой! Стой же! Не убегай! Куда!! – он бросился ее догонять.
Эмоции придали ей сил и заставили пробежать довольно приличное расстояние прежде, чем она выдохлась. Парень, отдуваясь, подошел к ней, ругаясь, что она убежала с его сумками, да еще такими тяжелыми. Заяц на его плече все это время не сводил с Мэи своих красных бусинок-глаз, и когда Кёка подошел ближе… прыг!
Он перепрыгнул с плеча своего хозяина на голову девушки. Как она ни кричала, как ни звала на помощь, как ни пыталась его стряхнуть, он намертво приклеился к ее голове. Даже Кёке не удалось его ни стащить, ни заманить обратно ласковыми словами.
Тогда парень набросился на Мэи, обвиняя ее в том, что она украла его зайца, он не желал верить, что тот сам к ней прыгнул, ведь этот мононоке был с ним неразлучен с самого детства. В конце концов, Кёке пришлось смириться – зайцу явно нравилось на голове у девушки больше, чем на его плече.
Они пошли дальше, девушка заглядывалась на свой новый головной убор в витрины магазинов. У нее на голове призрак, от ужасной мысли Мэи похолодела. Заяц спустился к ней на плечо, оказавшись на удивление теплым. Кёка пояснил, что мононоке теплые, а не холодные, и стал прикалываться, что заяц сейчас ее загрызет за шею. Мэи парировала, что считает этого духа – хранителем Кёки, и потому он ее не укусит, ведь она не желает парню зла.
Кёка удивился добросердечности девушки и устыдился своего поведения. Он сообщил, что цукумогами – духи вещей – агрессивными не бывают и не кусаются. Этот заяц – ожившая кукла, какую когда-то подарила Кёке мать. Она умерла, когда ему было всего девять лет, и кукла зайца стала для него всем. Он так дорожил вещью, что она обрела душу и ожила.
Мэи удивилась, почему Кёка делится с ней столь сокровенным, на что парень заявил, что просто захотелось поделиться секретами, и теперь очередь девушки рассказать секрет. Пытаясь заставить Мэи расколоться о том, кто она на самом деле, он сказал, что она может и выдумать нечто эдакое, хоть даже небылицу какую.
Небылицу, так небылицу. Мэи решила рассказать о том, что она из будущего. Кёка, выслушав, заявил, что сказитель из нее никудышный, и вообще, ее просто похитили призраки. После всех его криков Мэи выяснила, что он все-таки поверил в ее историю, так как ее нелепая школьная форма на том балу была доказательством. Девушка растрогалась, она всегда хотела поделиться правдой, чтобы убедиться, что не сходит с ума. И тут Кёка ей поверил… Заметив состояние девушки, парень протянул руку утереть ей слезы, но очухался, вспомнив о своей фобии, и давай снова кричать на Мэи, чтобы скрыть свое смущение.
Fantasy Violet 
You must be logged in to post a comment.